ОСМЫСЛЕНИЕ БУДУЩЕГО ОБОРОНЫ ЕВРОПЫ: ВЫБОР МЕЖДУ НАТО И ЕДИНСТВОМ ЕС

Европейский союз — уникальное собрание 27 стран, объединяющих более 440 миллионов человек. Это больше населения США, но если смотреть на военную мощь, картина меняется. В ЕС используются 30 разных типов боевых танков и 20 разновидностей самолетов, при этом каждая страна поддерживает свой военный штаб. В отличие от США, где единая штаб-квартира управляет несколькими типами военной техники. Представьте, что произойдет, если Европа начнет делиться ресурсами и теснее сотрудничать. Это могло бы усилить ее позиции в НАТО и уменьшить зависимость от США. Но именно США часто препятствуют такому сотрудничеству, настаивая на том, чтобы страны ЕС больше инвестировали в свои национальные армии и фокусировались на НАТО, а не на создании единой европейской военной структуры. В этой статье мы изучим эволюцию европейской обороны с конца Второй мировой войны, текущие вызовы для вооруженных сил Европы, и два возможных пути развития для ЕС: либо полная интеграция в НАТО, либо создание собственной Европейской армии в рамках НАТО.

Концепция единой европейской армии уходит корнями в глубокое послевоенное время. В центре этой идеи лежала наболевшая дилемма: как вновь встроить Западную Германию в европейскую ткань, не давая ей возможности вновь стать военной угрозой. В 1950 году, на фоне этого исторического вопроса, французский премьер-министр предложил революционный план. Он видел будущее, где военные силы Западной Германии будут не просто соседями, но и партнерами, слившимися с вооруженными силами других европейских наций. Таким образом, власть над военной мощью распределялась бы равномерно, исключая возможность доминирования одной страны.

Когда после Второй мировой войны возникла идея единой сильной Европы в качестве противовеса Советскому Союзу, США ее поддержали. Но всё изменилось, когда в 1954 году Франция неожиданно отказалась от плана Европейского оборонного сообщества, к которому стремились шесть европейских стран. Это событие перенаправило фокус с военной на экономическую интеграцию, положив начало Европейскому экономическому сообществу. К 1992 году, с окончанием холодной войны, Европейское сообщество трансформировалось в Европейский союз. Это было не просто сменой названия: ЕС начал активно двигаться к политической интеграции, и внешняя политика с обороной стали его ключевыми направлениями. После этого премьер-министр Великобритании и президент Франции признали важность самостоятельной военной политики ЕС, что вызвало опасения в США. Вашингтон беспокоился, что усиленная оборона ЕС может затмить НАТО.

В свете распада Советского Союза и неопределенности роли НАТО, Государственный секретарь США предложил ЕС следовать трем принципам, известным как "Three D’s": избегать дублирования усилий НАТО, дискриминации стран, не входящих в ЕС, и разъединения, сохраняя прочные связи с НАТО. Несмотря на это, ЕС продолжил двигаться в направлении укрепления своей обороны, и в 1999 году в Хельсинки была установлена важная цель в этой области.

К началу 2000-х годов США усилили свое противодействие планам Европейского союза по созданию собственных оборонных сил. Американский министр обороны тогда предупредил о риске превращения НАТО в "пережиток прошлого", если ЕС осуществит свои намерения создать силы быстрого реагирования. Это было выражение американских опасений о том, что европейская оборона может ослабить НАТО и снизить влияние США в Европе. Под давлением со стороны США и в условиях расхождения взглядов на оборонную политику внутри самого ЕС, особенно среди новых членов из Восточной Европы, план по созданию Сил быстрого реагирования на 60 000 человек так и не был реализован. В 2004 году ЕС принял решение пересмотреть свою стратегию, сосредоточив внимание на создании меньших по численности, но гибких боевых групп. Обычно насчитывающие около 1500 солдат, эти подразделения были задуманы для быстрого реагирования на чрезвычайные ситуации, минуя необходимость в большой постоянной армии.

За последние годы отношения между ЕС и США хоть и остаются напряженными, но уже по другой причине: не из-за военной интеграции, а из-за финансовых взносов на оборону. И Обама, и Трамп были обеспокоены тем, что европейские страны не достигают цели в 2% ВВП на оборону. Трамп даже угрожал выходом из НАТО, если европейские союзники не увеличат свои расходы на оборону. Он откровенно заявил:

‍

Члены НАТО должны наконец вносить свою справедливую долю и выполнять финансовые обязательства. Но 23 из 28 стран до сих пор этого не делают.

‍

Эта позиция США, однако, кажется противоречивой. Если Вашингтон действительно заинтересован в сильном европейском оборонном партнере, не было бы логичнее поддержать идею единой европейской оборонной стратегии? Такой подход мог бы не только укрепить оборонную мощь Европы, но и обеспечить более сбалансированное партнерство в рамках НАТО. Взглянув на стратегические шаги США в 1990-е годы, можно увидеть, что они достигли своих целей. История подчеркивает, что главная задача тогда не была в превращении ЕС в независимый центр военной мощи, а скорее в поддержании доминирования НАТО, расширении альянса за счет восточноевропейских стран, и гарантировании, что ключ к европейской безопасности останется в руках США. В результате, несмотря на свое экономическое благосостояние, Европа до сих пор во многом зависит от американской военной мощи.

Тем не менее, это не означает, что европейские государства не вкладывают средства в свои армии. Наоборот, в 2022 году страны-члены ЕС коллективно выделили рекордные 246 миллиардов евро на оборону. Это значительная сумма, особенно в сравнении с 82 миллиардами евро, потраченными Россией. Интересно, что в глобальном масштабе расходы ЕС на оборону занимают третье место, уступая лишь Китаю, что заставляет задуматься о потенциале Европы как военной силы.

Несмотря на значительные военные расходы, многие страны ЕС сталкиваются с серьезными проблемами в своих военных возможностях. У них не хватает боеприпасов и запасных частей во время боевых операций, и уровень их боеготовности оставляет желать лучшего. Это особенно заметно в Германии, крупнейшем в ЕС инвесторе в оборону, где наблюдается глубокий военный кризис. В связи с этим возникает вопрос о том, должна ли Германия увеличить расходы на оборону.

Вероятно, но проблема кроется не только в финансировании. Главные проблемы европейской обороны — структурные, включая ограниченную совместимость и дублирование. Термин "дублирование" относится к ситуации, когда разные страны разрабатывают и используют аналогичные или идентичные военные ресурсы, системы или возможности независимо друг от друга. В случае Европейского Союза, это означает, что различные страны-члены могут иметь схожие военные технологии, такие как боевые самолеты, танки или системы управления, которые разрабатываются и поддерживаются отдельно. Это создает несколько проблем: неэффективность расходов, упущенные возможности для сотрудничества и т.д. Например, во время военной операции НАТО в Ливии в 2011 году европейским военным воздушным силам пришлось столкнуться с трудностями из-за различий в технике, так французские "Рафали", британские "Еврофайтеры" и итальянские "Торнадо" требовали различного обслуживания. Это затруднило координацию совместных операций, подчеркивая необходимость большей стандартизации в европейских военных самолетах.

Современные вооруженные силы Европейского союза представляют собой лабиринт разнообразия: более 30 типов танков, почти 20 типов боевых самолетов и более 10 типов самолетов-заправщиков. Такая вариативность усложняет логистику: требуются разные запасные части, разное обслуживание, и даже обучение войск становится более сложным. В контрасте с 30 основными военными системами, используемыми Соединенными Штатами, ЕС оперирует с 178 различными системами. Эта многообразность ведет к увеличению затрат. Как отмечает McKinsey, единая закупочная политика могла бы сэкономить Европе до 30% бюджета обороны, что составляет около 15 миллиардов долларов в год.

Перед Европой стоит выбор стратегии обороны. Один из вариантов — это лидерство НАТО в европейской обороне, при этом ЕС играет поддерживающую роль. Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг предлагает видение, основанное на трех ключевых моментах: НАТО как фундамент безопасности, требование к странам ЕС увеличить оборонные расходы до 2% ВВП, и отказ от создания в ЕС структур, дублирующих функции НАТО. В рамках такого подхода страны-члены ЕС и НАТО должны будут увеличить военные расходы до 2% ВВП, но без направления дополнительных средств на дальнейшую европейскую интеграцию в обороне.

Стоит признать, что НАТО играет ключевую роль в обеспечении безопасности Европы, как подчеркивает генеральный секретарь альянса. Однако, его заявления о необходимости увеличения оборонных расходов и предупреждения о возможном дублировании структур ЕС вызывают сомнения. Вопрос не в том, чтобы европейские страны тратили больше на оборону, а в том, как эти средства используются. Существующая структура ЕС приводит к дублированию возможностей и недостатку оперативной совместимости, не позволяя эффективно использовать ресурсы. Французский президент справедливо заметил, что увеличение оборонных бюджетов Европы не должно означать автоматическую покупку американского оружия. Это утверждение особенно актуально для Германии, которая должна пересмотреть свои приоритеты в этом вопросе. Третий пункт Столтенберга о потенциальном дублировании структур ЕС и НАТО кажется несостоятельным. В настоящее время у ЕС уже существует множество отдельных командных структур в рамках НАТО. Возможно, единство европейских государств под одним "зонтиком" сделало бы НАТО сильнее и более скоординированным. Это особенно важно для малых стран, таких как Латвия, чей военный бюджет ограничен 800 миллионами евро — суммой, достаточной для покупки одного авианосца каждое десятилетие, не оставляя средств на другие военные нужды. В то время как США тратят в тысячу раз больше, что позволяет им поддерживать сильный военный флот. Это подчеркивает ограничения малых государств и необходимость европейской солидарности в обороне.

Опираясь исключительно на НАТО, Европа оказывается в положении зависимости от США и их стратегических приоритетов, которые сейчас смещаются в сторону Тихоокеанского региона. В свете конфликтов, возникающих ближе к нашим границам, Европе крайне важно научиться самостоятельно обеспечивать свою безопасность.

Второй путь для Европы — возглавить собственную оборону, в то время как НАТО будет играть дополнительную роль. Это не означает полное отстранение от НАТО, скорее наоборот. Более мощный ЕС может укрепить НАТО, расширяя его возможности и улучшая военную готовность. Европейский союз уже ведет работу в области обороны через Общую политику безопасности и обороны (Common Security and Defence Policy или CSDP), координируя усилия государств-членов. Это включает в себя проведение международных миссий и операций, поддержку боевых групп быстрого реагирования, сотрудничество в разработке военной техники через PESCO и продвижение оборонных инициатив через Европейское оборонное агентство и Европейский оборонный фонд. Такая модель предполагает, что ЕС становится более автономным и скоординированным в вопросах обороны, укрепляя свою позицию в рамках глобальной безопасности и внося свой вклад в укрепление НАТО.

Перед Европейским союзом стоит задача усиления своей оборонной мощи, но существующие механизмы, такие как Европейский оборонный фонд (European Defence Fund или EDF), пока не оказывают ощутимого влияния. Бюджет EDF за семилетний период меньше годового военного бюджета Нидерландов, что указывает на его ограниченные возможности. Тем временем, боевые группы ЕС не были задействованы из-за затягивания политических процессов, а проекты PESCO, такие как совместная разработка Францией и Германией нового европейского боевого танка, постоянно откладываются.

Как улучшить ситуацию? ЕС должен ясно определить свою роль в обороне. Во-первых, ЕС может выступить в роли катализатора, объединяя усилия для разработки ключевых военных технологий, таких как беспилотники и транспортные самолеты. Эти ресурсы будут принадлежать ЕС, но доступны для операций как в рамках ЕС, так и НАТО, с ЕС, осуществляющим управление и техническое обслуживание. Во-вторых, ЕС может стать объединяющей силой для европейской оборонной промышленности, способствуя сотрудничеству и интеграции на уровне континента. Это потребует значительных инвестиций на уровне ЕС и нового подхода к оборонным закупкам. Третья стратегия предполагает создание полноценной армии ЕС, с рекрутами из населения в 450 миллионов человек. Это подразумевает разработку новых программ обучения, стратегий и создание организационных структур, процесс, который может занять десятилетия, но в конечном итоге может заменить существующие национальные армии. Наконец, четвертая альтернатива — создание "армии европейцев". Это были бы гибкие силы численностью около 60 000 солдат из разных стран ЕС, которые будут совместно использовать оборудование и проходить обучение, включая ежегодные учения. Эти силы не заменят национальные армии, но будут действовать как дополнительные объединенные усилия, укрепляя европейскую оборону.

В контексте развития европейской обороны стоит подчеркнуть важность общей стратегии и четкого видения. Именно это представляет собой мнение  спонсора ЕС, Союза европейских федералистов (Union of European Federalists или UEF), активно выступающего за создание Европейской федерации с 1946 года. Этот международный, неправительственный политический коллектив объединяет людей, поддерживающих идею федерализма, и настаивает на том, что истинная европейская оборона невозможна без политического союза.

Очевидно, что Европе необходимо проснуться и начать брать на себя ответственность за свою собственную безопасность. Опора на США становится всё менее надежной по двум причинам: непредсказуемость американского лидерства, как это проявилось при Трампе, и сдвиг стратегического фокуса США в сторону Азии. Стратегическая автономия Европы — это не отказ от евроатлантического сообщества, а способность действовать самостоятельно, когда это соответствует европейским интересам. ЕС должен иметь возможность реагировать на геополитические конфликты, которые могут быть важны для Европы, но не для США. Достижение этой цели возможно через сотрудничество и согласование внешней политики. Уже сейчас видны шаги к интеграции: Нидерланды передали часть своих военных подразделений под командование Германии, происходит интеграция военно-морских сил этих стран. Кроме того, европейские государства сотрудничают над проектами, такими как европейский основной боевой танк EMBT и Future Combat Air System (FCAS), новый реактивный истребитель. Возникает предложение о более активном использовании ЕС в качестве инструмента для развития военного потенциала, дополняющего НАТО, и формирования "Армии европейцев". Такой подход позволил бы Европейскому союзу укрепить свою оборонную мощь, отсутствующую в текущей структуре НАТО, и создать силы, способные защищать европейские интересы глобально. Это также укрепило бы позиции Европы в НАТО, предоставляя ей роль равноправного партнера Соединенным Штатам. Соединенные Штаты должны поддерживать такую стратегию, вместо того чтобы фокусироваться исключительно на достижении целевого показателя военных расходов в 2% ВВП. Это могло бы значительно усилить влияние НАТО на мировой арене.

В этом контексте роль Европейского союза остаётся ключевой загадкой: должен ли он стать динамичным лидером в создании собственных оборонных мощностей, или остаться в роли координатора, укрепляя существующие альянсы? Это вопрос, на который Европа должна найти ответ, балансируя между стратегической автономией и международным сотрудничеством.

‍

— Andrey Palooza