ПОД УГРОЗОЙ МАСШТАБНОГО КОНФЛИКТА: НЕОПРЕДЕЛЁННОЕ БУДУЩЕЕ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА

В настоящий момент мировое сообщество окутано атмосферой неопределенности, взоры устремлены на эпицентр бушующего кризиса на Ближнем Востоке, события которого неизбежно вызывают ассоциации с решающими моментами мировой истории. Лишь пара недель отделяет нас от момента, когда ХАМАС начал свою разрушительную кампанию, унесшую жизни более тысячи мирных жителей Израиля. Этот акт агрессии вызвал волну напряженности, охватившую весь регион.

Ответ Израиля не заставил себя ждать, особенно активные меры принимаются в Газе. Военные действия страны, направленные на защиту и безопасность своего населения, невольно готовят почву для возможного наземного вторжения. Это, в свою очередь, усугубляет уже и без того сложную гуманитарную обстановку в регионе, ставя под угрозу жизни и благополучие множества людей.

В сфере международных отношений и военных стратегий каждый шаг порождает цепную реакцию, которая формирует будущие события. Сложно предсказать, какие страницы истории будут написаны в результате текущего кризиса, но уже сейчас каждое действие или бездействие мировых лидеров оказывает решающее влияние на жизни миллионов.

Разливаясь волнами, последствия конфликта достигают новых границ: "Хезболла" из Ливана теперь втянута в открытую конфронтацию с израильскими оборонительными силами, порождая тревожные предчувствия открытия нового, северного фронта. Этот поворот углубляет региональную нестабильность, создавая сложный пазл геополитических рисков и возможностей.

В контексте этой эскалации особенно беспокоит двойственная риторика Ирана. Его неоднозначные угрозы, полные намеков на возможное активное участие в боевых действиях, лишь усиливают атмосферу непредсказуемости, окутывающую перспективы деэскалации напряженности. Такой подход Ирана не только подогревает международные опасения, но и ставит под вопрос стратегии сдерживания, которые мировое сообщество могло бы применить для предотвращения дальнейшего распространения столкновений.

Ситуация на Ближнем Востоке превращается в что-то большее, чем просто военные столкновения, проникая в сердца и разумы людей и инициируя обширные социальные волны по всему региону. В Ираке солидарность с палестинцами преодолевает все преграды: свыше полумиллиона шиитов собрались в масштабном протесте, демонстрируя поддержку населению Палестины и одновременно выражая решительное несогласие с политикой Израиля и США. Этот всплеск протестов не ограничивается одной страной. От Йемена до Ливана, от Иордании до Бахрейна, улицы наполнились протестующими, которые осуждают военные действия Израиля в Газе. Эти массовые собрания не просто демонстрации, это крик сердец, бьющихся в унисон с теми, кто страдает от конфликта. Они сигнализируют о широкомасштабной реакции, о недовольстве и боли, которые охватывают регион, отзываясь на каждый взрыв и каждую потерю.

В эпоху беспрецедентных перемен важно уметь распознавать суть происходящего сквозь информационный хаос, оценивая реальную угрозу того, что текущие столкновения могут перерасти в глобальное противостояние. Мы находимся на грани решающего момента, когда каждый выбор, каждое действие способно изменить баланс в сторону дальнейшего обострения ситуации или, напротив, её урегулирования.

Ближний Восток балансирует на грани потенциального крупномасштабного конфликта, а беспорядки усиливаются после недавнего удара по больнице в Газе, в результате которого погибли сотни человек, что усугубляет и без того напряженную атмосферу. Несмотря на отсутствие ясности относительно точного происхождения взрыва на момент написания данной статьи, его разрушительные последствия для региона очевидны.

Однако нельзя смотреть на эти группы как на простых пешек на иранской шахматной доске. Каждая из них обладает собственной уникальной агендой, мотивами и стратегическими расчетами, которые влияют на их готовность к дальнейшей эскалации. Это взаимосвязанное существование внутри этой оси создает реальную опасность координированных действий со стороны нескольких групп, что усиливает риск разрастания конфликта во что-то гораздо более обширное.

Самый мрачный оборот событий на Ближнем Востоке может быть развязан наземным вторжением Израиля в Газу, шагом, который несомненно приведет к трагическим потерям среди мирного населения и спровоцирует волну ответных реакций в рамках всей оси. Особое внимание здесь заслуживает "Хезболла", обладающая внушительным арсеналом вооружений. В случае открытия ею второго фронта, Израиль, несомненно, ответит силой, возможно, расширяя линию военных действий до самого Ирана, учитывая тесные связи между "Хезболлой" и Тегераном. Такой ход может стать искрой, зажигающей фитиль превентивных ударов со стороны Ирана и вызывающей цепную реакцию столкновений, чьи масштабы трудно предсказать.

Следует также учитывать значительное военное присутствие Ирана в Сирии, где расположено 55 баз, делающих режим Асада прямым участником любых масштабных столкновений. Это поле напряженности усугубляется заявлениями шиитских боевиков в Ираке и хуситов в Йемене о готовности присоединиться к борьбе, расширяя географические границы потенциального конфликта. Мы стоим перед сложной паутиной союзов и противостояний, где каждый новый поворот событий обостряет кризис, втягивая дополнительных акторов в огонь, распространяющийся по региону. Тем не менее, присутствие этих переменных факторов не обязательно ведет к расширению боевых действий. Для выявления специфических триггеров, способных спровоцировать обострение ситуации, аналитики уделяют особое внимание потенциальным зонам риска, таким как Ливан.

Научный сотрудник Кризисной группы Хайко Виммен акцентирует внимание на том, что как Израиль, так и "Хезболла" кажутся решительно настроенными соблюдать "правила игры", заключающиеся в сложном неписаном соглашении, которое предотвращает переход любой из сторон определенных "красных линий". Этот кодекс, зародившийся в пылу Ливанской войны 2006 года, является свидетельством горького урока, извлеченного из 34-дневного конфликта, оставившего после себя глубокие раны и разрушения как в северном Израиле, так и в Ливане.

Тот конфликт, результаты которого не позволили ни одной из сторон заявить о безусловной победе, оставил неизгладимый след, особенно в памяти ЦАХАЛа, который был поставлен перед неожиданными вызовами, исходящими от "Хезболлы". Развязка и последующее молчаливое соглашение между противниками продолжают служить в качестве сдерживающего механизма, предотвращая действия, которые могли бы спровоцировать масштабную войну. Это подчеркивает хрупкость существующего равновесия и осторожность, которую обе стороны продолжают проявлять, даже на фоне неослабевающей напряженности, определяющей их отношения.

Сложная политическая картина Ливана, характеризующаяся своими сектантскими разделениями и личностными альянсами, оказывает значительное влияние на текущую обстановку. В 2006 году "Хезболла" могла полагаться на поддержку христианского Свободного патриотического движения в своем противостоянии с Израилем. Однако в 2023 году подобная поддержка на многофакторной политической арене Ливана уже не гарантирована. Имад К. Харб указывает, что "Ливанские силы", сейчас являющиеся наиболее структурированной христианской партией, позиционируют себя как противников "Хезболлы". Это обстоятельство может создать дополнительные препятствия для любых попыток "Хезболлы" инициировать военные действия.

Вопреки сложной внутренней политической обстановке, перспектива вооруженного столкновения все еще сохраняется. Боевой потенциал "Хезболлы" значительно превышает тот, что обычно ассоциируется с негосударственными акторами в регионе, вызывая пересмотр стереотипов, часто усиленных медийной терминологией. В отличие от ХАМАС, который часто описывается как террористическая группировка с ограниченным вооружением, "Хезболла" оперирует на уровне полноценной, хорошо оснащенной боевой силы.

Несмотря на внушительный арсенал "Хезболлы", он блекнет перед военной мощью Армии обороны Израиля. Израиль сделал ясный акцент на свою решимость: любое боевое действие со стороны "Хезболлы" будет встречено решительным ответом, целью которого будет не просто поражение противника на поле битвы, но и разрушение инфраструктуры Ливана. Министр обороны Израиля Бенни Ганц не оставил места для догадок, обещая вернуть Ливан в "каменный век", если ситуация перейдет к открытой войне.

Победа Израиля в потенциальном конфликте с "Хезболлой", хотя и вероятна, не придет легко и потребует значительных жертв. В этой игре на высоких ставках признание и уважение красных линий каждой стороны становится жизненно важным для предотвращения катастрофы. Хейко Виммен, аналитик Кризисной группы, указывает на конкретные катализаторы, которые могут спровоцировать "Хезболлу" на военные действия, подчеркивая тонкий баланс сдерживания и огромные риски, связанные с любым недоразумением или ошибочным шагом.

Сейчас Ближний Восток балансирует на грани кризиса, с множеством факторов, усугубляющих нестабильность в регионе. Одним из наиболее тревожных является возможность эскалации текущего конфликта между Израилем и ХАМАСом до уровня, вовлекающего других ключевых игроков, таких как "Хезболла", что  может привести к непредсказуемым и потенциально разрушительным последствиям.

Тем не менее, вступление "Хезболлы" в столкновение не обязательно означает мгновенный переход к полномасштабной войне. Они могут принять стратегию постепенной эскалации, нацеленную на истощение ресурсов ЦАХАЛа и сеяние хаоса в северных областях Израиля, избегая при этом критического порога, который мог бы вызвать всеобъемлющий ответный удар. Эта тактика, хоть и рискованная, может быть частью искусной игры, направленной на избежание полноценной войны или, по крайней мере, на отсрочку масштабного возмездия со стороны Израиля до тех пор, пока ситуация с ХАМАСОМ не стабилизируется.

В тени "Хезболлы", другие ключевые региональные игроки также могут способствовать расширению конфликтной зоны. Король Иордании Абдалла II ибн Хусейн, с тревогой озвучивающий свои прогнозы, акцентирует внимание на дрожащем фундаменте региональной стабильности, особенно в контексте бурлящей нестабильности в соседней Сирии.

С начала октября, на фоне растущего напряжения между Израилем и ХАМАСОМ, Сирия стала свидетелем вспышек насилия. Сирийские вооруженные силы, истощенные продолжительной гражданской войной, могут не представлять такой угрозы, как "Хезболла", однако настоящее беспокойство вызывают иранские прокси-группировки, засевшие в стране. Атаки Израиля на стратегические точки, такие как аэропорты Дамаска и Алеппо, несут в себе не только военное, но и символическое значение, служа ярким предостережением против попыток открыть новый фронт войны.

В центре внимания находится не столько Сирия, сколько Иран, представляющий угрозу через своё покровительство над милитаризированными группами и использование сирийской арены как стратегического плацдарма. Соединённые Штаты, как сообщается, передают резкие предостережения Тегерану через посреднические каналы в Катаре и Китае, акцентируя на серьезных реалиях, которые последуют, если иранские подопечные начнут агрессию против Израиля.

Тактическое планирование Тегерана играет решающую роль в развитии будущего конфликта. Несмотря на заверения в отсутствии амбиций к прямому столкновению, позиция Ирана сохраняет двусмысленность. Внутри страны и среди её союзников ведутся дискуссии о том, следует ли их поддерживаемым силам, особенно "Хезболле", обострять обстановку.

Такая колеблющаяся позиция отражает текущую стратегическую неопределённость Ирана, возможно, обусловленную тем, что последствия широкомасштабного конфликта могут быть катастрофическими. США, поглощённые проблемами, включая напряжённость в Европе и Азии, могут представляться для Ирана как приглашение к действию. Однако эти глобальные диверсии не обещают американского невмешательства, учитывая решимость президента Байдена защищать Израиль, вплоть до предоставления значительной военной поддержки.

Иран стоит перед сложным выбором, оценивая риски прямой конфронтации. Агрессивные действия могут привести к разрушению его ценной ядерной программы, ключевого актива в диалоге с Западом. Тем не менее, с учетом усиливающейся роли Ирана в украинском кризисе, Тегеран может рассчитывать на стратегическое партнерство с Москвой как возможное средство компенсации потерь.

Внутренние факторы также играют свою роль. Социальное недовольство в Иране, усиленное протестами и экономическими потрясениями, поднимает вопрос о целесообразности вступления в обширный военный конфликт. Параллельно, ситуация в Газе продолжает быть переменчивой. Израильская кампания, влекущая за собой человеческие потери среди мирного населения, может переломить общественное мнение в регионе, создавая основания для более активного вмешательства. В то же время, сдержанные меры или неожиданное мирное урегулирование могут отнять у Ирана и его союзников моральное основание для усиления боевых действий.

На фоне этих неясностей продолжается теневая дипломатия. Переговоры, в частности между Катаром и "Хезболлой", стремятся предотвратить дальнейшее обострение ситуации, отражая тонкую природу текущего геополитического климата, где ставки невероятно высоки.

Поллак аргументирует свою позицию предположением, что желающие противостоять Израилю силы использовали бы первоначальный элемент неожиданности и дезорганизации, вызванный нападениями 7 октября. Их удержание от действий в момент, когда Израиль оказался наиболее уязвим, указывает на стратегическое решение избегать эскалации. Такая осмотрительность интерпретируется как ключевой индикатор нерасположения этих групп к прямому столкновению с вооруженными силами Израиля.

Он подчеркивает, что наиболее благоприятный момент для вмешательства со стороны Ирана и "Хезболлы" совпал бы с начальной фазой атаки ХАМАС, что могло бы создать многовекторное давление на Израиль. Такая согласованная акция могла бы серьезно подорвать израильские оборонительные меры, увеличивая разрушительные последствия в уже напряженной обстановке. В условиях нарастающего конфликта и угрозы обширной войны на Ближнем Востоке отсутствие координированного нападения со стороны Ирана и "Хезболлы" является громким заявлением. Это свидетельствует не столько о неготовности к широкомасштабной конфронтации, сколько о стратегическом выборе избегать прямого столкновения, особенно в свете усиленной обороны Израиля.

Поллак продолжает свою аргументацию, утверждая, что даже при усилении израильских операций против ХАМАС, возможно, до точки его распада, ось сопротивления может продолжать воздерживаться от активного вмешательства. Прошлые события, включая переселение и последующее возрождение ООП после 1967 года, напоминают, что ликвидация группировки в одном месте не предотвращает ее реорганизацию в другом.

Завершая свой анализ, он подчеркивает, что несмотря на текущую нестабильность и потенциал расширения военных действий, существует основание для умеренного оптимизма. Широкомасштабная война, хоть и является реальной угрозой, на данный момент кажется маловероятной. Этот вывод предоставляет некоторое облегчение на фоне общего беспокойства, акцентируя важность глубокого аналитического осмысления в кризисные времена.

Ситуация на Ближнем Востоке балансирует на грани, несет в себе угрозу эскалации напряженности в более широком масштабе. Ключевую роль играет общественное мнение: растущая региональная поддержка может спровоцировать Иран или "Хезболлу" на агрессивные шаги, опираясь на эту основу. Такая неоднозначность усложняет предсказание будущих событий.

В текущих обстоятельствах будущее окутано мрачной неопределённостью, вызывая воспоминания о тревожном предчувствии, которое окутывало мир в канун исторических катастроф, например, накануне лета 1914 года, когда началась Первая мировая война. Сегодня, подобно тому времени, мы, кажется, стоим на пороге неизбежного, бессильные изменить направление событий, в то время как тени широкомасштабного конфликта затягивают человечество в свои сети.

Завершая эту статью, стоит признать, что окончательный ответ на вопрос, стоим ли мы на пороге обширной войны на Ближнем Востоке, остаётся неясным. Мы находимся в точке перелома между удержанием от катастрофы и самой катастрофой, в момент, когда регион и весь мир в напряжении ожидают, сможет ли дипломатия преодолеть кризис. Альтернатива — спуск по пути насилия и страданий — представляет собой слишком страшную перспективу, чтобы её даже рассматривать. Общечеловеческая надежда сейчас заключается в том, чтобы сделать шаг назад от края пропасти, избежать невообразимых последствий, которые, несомненно, повлек бы за собой полномасштабный конфликт.

‍

— Andrey Palooza

‍