Конец пришел неожиданно и стремительно. До середины февраля Авдеевка, город-крепость, на протяжении почти десяти лет упорно держал оборону от российских сил. С 2014 года, будучи окруженным со всех сторон, кроме одной, он служил несокрушимым бастионом украинской стойкости, мешая московским линиям снабжения и отвечая огнем на оккупированные районы Украины. Даже в холодные декабрьские дни город не пал под натиском врага, оставаясь символом непокоренного духа Украины. Однако, когда российские войска в конце концов прорвали первую линию обороны, оборонительные рубежи Авдеевки рухнули, как карточный домик.
8 февраля открылась новая глава в истории украинского сопротивления, когда генерал-полковник Александр Сырский встал у руля вооруженных сил. Этот момент, полный напряжения и ожидания, предвещал начало грядущих испытаний. К середине месяца, социальные сети взорвались новостью: Россия готовит кольцо окружения вокруг Авдеевки. И вот, 17 февраля, Сырский, словно герой античной трагедии, объявил о неминуемом отступлении. Авдеевка, стойко выдержавшая осаду целое десятилетие, пала.
Эхо этой трагедии, вероятно, еще не раз прозвучит в наших ушах. Завоевание Авдеевки стало для России самой громкой победой с момента взятия Бахмут в мае прошлого года, веяло от этого события чем-то грандиозным и мрачным одновременно. Для Украины же утрата оказалась куда более болезненной, чем когда-либо. Авдеевка была не просто крепостью на пути агрессора, она охраняла двери в Донецк, прикрывая за собой сердце украинской обороны и ключевые военные артерии, ведущие на запад. Среди этих жизненно важных точек выделяется Покровск, центр украинской логистики, на который теперь, без сомнения, устремится взор Москвы.
В этом тумане уныния проблескивает надежда, ведь реальность оказалась не столь мрачной, как могло показаться изначально. Разговоры о полном окружении украинских сил, оглядываясь назад, кажутся лишь тревожным призраком возможности. Умелый маневр украинских войск, позволивший им отступить без потерь, вносит утешение. Аналитик Джон Хелен подчеркивает, что потенциальное окружение и хаос были бы для Украины настоящей катастрофой на политическом и военном уровнях. Спасение жизней за счет отказа от города стало мудрым решением командования. Вместо безнадежного сражения на предприятиях на окраинах, что могло бы стать повторением трагедии на металлургическом заводе Марала, руководство предпочло сохранить жизни и ресурсы.
Не менее важным является и тот факт, что с начала основного наступления на Авдеевку в октябре, российские войска понесли огромные потери. По украинским данным, число павших и раненых россиян достигает 47 000, в то время как российские источники называют цифру в 16 000. Какой бы ни была реальная статистика, она поражает воображение. Если эти данные верны, то осада одного донбасского города обошлась России в большие человеческие потери, чем вся советско-афганская война.
Однако не обольщайтесь. Несмотря на то что ситуация могла сложиться и печальнее, капитуляция Авдеевки — это тот самый тяжелый удар по Украине, который внушает тревогу: вдруг, впервые с весенних дней 2022 года, Киев стоит на пороге поражения. О тонкой грани между успехом и провалом мы еще поговорим. Сейчас же предстоит разобраться в двух главных вопросах: почему все так вышло и что ждет нас впереди?
Первый вопрос — это клубок, который непросто распутать. В нем переплелись и внутренние, и глобальные причины. Но если смотреть исключительно с военной точки зрения, то краеугольным камнем стала нехватка артиллерии у Украины, которая обернулась настоящей угрозой. После мимолетного равновесия на фронте летом, Киев ощутил, как его способность давать отпор российским обстрелам тает на глазах. Зимой, несмотря на все усилия, Авдеевка устояла лишь потому, что противник не мог похвастаться абсолютным превосходством. Но к моменту падения города, преимущество врага в артиллерии достигло разгромных 10 к 1. Украинцам пришлось перейти на режим жесткой экономии боеприпасов. По сообщениям The Wall Street Journal, бойцы иногда воздерживались от выстрелов даже при наличии цели, чтобы сберечь снаряды для более решающего момента.
Артиллерийская нехватка, будучи серьезной, все же померкла перед кризисом в системе ПВО. Дни, предшествующие краху Авдеевки, были ознаменованы шквалом российских авиаударов с интенсивностью, не имевшей аналогов в этом конфликте. Институт изучения войны свидетельствует о том, что только 14 февраля Россия нанесла в этом районе 73 авиаудара. Использование планирующих бомб, до 60 штук в день, привело к разгрому украинских позиций. С начала года до 17 февраля общий вес сброшенных на Авдеевку бомб достиг 450 тонн, что составляет примерно площади Центрального парка в Санкт-Петербурге (Парк 300-летия). Такая уязвимость была результатом перегрузки украинской противовоздушной обороны, которая не могла обеспечить надежное прикрытие по всей линии фронта. В таких условиях, по данным, российские войска сумели добиться временного и локализованного доминирования в воздухе, что позволило им эффективно поддерживать свои наземные силы с воздуха.
Поддержка наземных войск с воздуха — вот что отличает военное искусство настоящей армии. До событий в Авдеевке украинская ПВО демонстрировала мощь, делая невозможным для России такое преимущество. Однако теперь, когда в линии обороны появились пробелы, вероятность того, что жестокие бомбардировки станут нормой, сильно возросла. Аналитики ISW предупреждают: если текущий дефицит продлится, Россия может обрести временное доминирование в воздухе на значительных участках фронта. А усугубление нехватки способно привести к масштабным воздушным налетам, напоминающим действия России в Сирии — разрушительным и безжалостным. Это не просто теория, а вполне осуществимый сценарий. По информации от анонимных источников в New York Times, запасы украинской ПВО могут иссякнуть уже к марту 2024 года, если не последуют дополнительные поставки от западных партнеров.
К счастью, апокалипсис еще не наступил. После отхода из Авдеевки украинские силы демонстрируют отвагу, уничтожив четыре Су-34 и два Су-35, тем самым подчеркивая, что российское владычество в небесах еще не абсолютно. Однако серьезная нехватка артиллерийских боеприпасов и ракет для ПВО указывает на более глубокую проблему, лежащую в основе падения Авдеевки — неспособность Запада собраться с мыслями и действовать решительно.
Разочарование охватывает оба берега Атлантики. В Европе, обещание 2023 года о поставке Украине миллиона снарядов к марту текущего года превратилось в поставку всего 524 тысячи. В США, в свою очередь, необходимый пакет помощи застрял в Конгрессе еще с осени. В Европе корень проблемы кроется в нежелании мобилизовать континентальную оборонную промышленность для военных нужд. Когда стало очевидно, что первоначальный план Путина на провал, он не медлил мобилизовать Россию для затяжного конфликта. В то время как Европа, вопреки требованиям времени, не предприняла адекватных действий. Объявление о производстве миллиона снарядов в начале 2023 года было подорвано упорством ЕС, под давлением Франции, настаивавшего на том, чтобы боеприпасы были произведены на европейской территории. Однако без предварительных усилий по наращиванию производственных мощностей, требование о локальном производстве лишь подчеркнуло неспособность блока выполнить задуманное.
В лучах надежды мерцает информация о том, что благодаря инвестициям последнего года, к 2025 году Европа нацелена на производство более миллиона снарядов. Однако до этой даты — целая вечность, а Украина остро нуждается в боеприпасах уже сегодня. Европейская сага — это рассказ о бездействии и нескоординированной промышленной стратегии. В США же ситуация напоминает давно знакомую американским зрителям историю: политический застой. Предложенный осенью пакет помощи Украине на сумму 60 миллиардов долларов застрял из-за споров о введении новых иммиграционных ограничений на южной границе, отложив решение до нового года. Когда в Сенате вопрос помощи удалось отделить от иммиграционных реформ, финансовая поддержка Украины, а также Израиля и Тайваня, была одобрена 70 голосами против 29. Ныне предложение находится на рассмотрении в Палате представителей, где, по слухам, спикер Майк Джонсон в неофициальной обстановке дал понять республиканцам, что спешить с решением нет никакой необходимости.
Хотя ответственность за печальную участь Авдеевки в значительной степени лежит на плечах западных союзников Украины, сам Киев тоже не может считаться абсолютно безгрешным. Украина, конечно, не в силах самостоятельно решить вопросы ПВО и дефицита снарядов, однако перед ней стояла крайне важная задача — проблема кадрового обеспечения. Солдаты, делясь опытом в Telegram, рассказывают о нехватке личного состава, отсутствии должной ротации на передовой и о том, что большинство воюющих принадлежат к возрастной категории 40-45 лет, для которых физические нагрузки военных действий представляют собой серьезный риск. Существует мнение, что дополнительная мобилизация полумиллиона человек могла бы снизить это давление. Однако введение массовой мобилизации настолько непопулярно, что ни один из украинских лидеров не решается на такой шаг. И здесь есть объективные основания для колебаний. Отзыв из трудового резерва еще полумиллиона человек углубит экономическую яму, в которую уже погружена страна. Идеи мобилизации молодых мужчин сталкиваются с демографическим кризисом: в возрастной группе 18-25 лет наблюдается острый дефицит, корни которого уходят в глубокий экономический спад 90-х, когда украинцы отказывались от рождения детей. Эта демографическая проблема означает, что Украина не может позволить себе потерять большое количество молодых без риска подорвать собственное будущее. Тем не менее, без победы в этой войне будущее страны под большим вопросом. Но из-за глубокого разделения мнений по вопросу мобилизации, законодательный процесс пока не движется вперед.
Совокупность провалов в Европе, США и Украине рисует мрачную картину на ближайшие месяцы. Возвращаясь к поставленному ранее вопросу о будущем, перспективы колеблются от неутешительных до катастрофических. На крайнем полюсе пессимизма находятся анализы экспертов, которые указывают на хрупкость украинских достижений последнего контрнаступления, предрекая их уязвимость перед новыми вызовами. Российские военные действия возле села Работино могут стать предвестником отступления украинских сил. Другие же эксперты, в свою очередь, пророчат, что потеря Авдеевки может ознаменовать лишь начало череды неудач. Они предполагают, что Авдеевка станет лишь первым аккордом в грядущей мрачной симфонии весны, когда Россия стремится усилить свое доминирование, а истощенные украинские войска оказываются перед лицом острого дефицита боевой мощи.
На другом конце спектра находятся эксперты, считающие, что, хотя ситуация и далека от идеала, она еще не достигла критической точки. Опираясь на значительные потери России в Авдеевке, некоторые оптимисты предполагают, что российские войска могут не быть в полной готовности эксплуатировать уязвимости Украины. Из Мюнхенской конференции по безопасности Шашанк Джоши выразил мнение: "Большинство контактов, с которыми я общался в Мюнхене, пришли к выводу, что Россия не обладает ресурсами для значительных военных достижений, хотя и предвидят постепенные улучшения". В поддержку этого мнения выступило и Министерство обороны Великобритании, заявившее, что "российским силам, вероятно, не хватает боевой готовности для незамедлительного использования успеха в Авдеевке, и им потребуется время на отдых и перевооружение". Преобладающее мнение заключается в том, что, хотя Украина может потерять дополнительные территории в ближайшие месяцы, эти потери будут ограниченными, подобно ситуации с Авдеевкой, а не обширными.
Несмотря на тяжесть обстоятельств, даже скептически настроенные эксперты полагают, что украинцам стоит попытаться переждать весеннюю непогоду и нанести ответные удары по российским силам настолько эффективно, насколько это возможно. Неявно предполагается, что Запад в итоге соберется с силами и окажет Украине необходимую поддержку, а Украина примет закон о мобилизации и к лету направит новые силы на фронт. Хотя такой исход кажется вероятным, уверенности в нем нет. Если эти шаги не будут предприняты, весенняя буря может превратиться в разрушительный ураган, сметающий последние надежды Украины на победу.
Но не стоит завершать эту статью на такой безнадежной ноте. Давайте лучше обсудим реальные, практические действия, которые могут помочь Украине и ее союзникам перехватить инициативу. К примеру, Европа могла бы отказаться от идеи исключительности отечественного производства военных поставок, обратив взор за пределы континента. Такой шаг вполне осуществим. В день капитуляции Авдеевки президент Чехии Петр Павел открыл карты: чешские агенты нашли за рубежом 800 000 артиллерийских боеприпасов, готовых к отправке на Украину в кратчайшие сроки. Хотя точные места нахождения этих снарядов остаются неизвестными, известно, что они разбросаны по странам, вроде Южной Кореи, Турции и Южной Африки. В арсенале имеются как снаряды калибра 155 мм, так и 122 мм. Чехия сама по себе не в состоянии организовать такие масштабные закупки, но если к процессу присоединится кто-то более мощный, например, США, Великобритания или Норвегия, то проблема с дефицитом боеприпасов может быть решена уже к Пасхе.
Чехия не одинока в своем стремлении мыслить нестандартно на европейском континенте. 19 февраля Дания заявила о намерении передать Украине всю свою артиллерию. Премьер-министр Метте Фредериксен, обращаясь к другим нациям, призвала к действию:
Это вопрос не только производства. У нас в арсенале есть оружие, боеприпасы и средства защиты, которые нам сейчас не пригодятся. Их место — на помощь Украине. Нам всем нужно сделать больше.
Несмотря на отсутствие последователей среди других стран на момент написания этих строк, датский жест подчеркивает, что мир не исчерпал свои ресурсы для поддержки Киева.
Следуя логике европейских действий, вторым шагом могло бы стать наращивание финансовой помощи Украине, причем не только военного характера. ЕС уже является главным бенефактором Киева, опережая США на порядок. Может показаться странным призывать европейцев к увеличению взносов, но, как указывает The Economist, Европа — место исключительного достатка, и поражение Украины станет для нее угрозой выживанию. Возможно, пришло время вложить средства, соответствующие масштабу угрозы. Это даже не должно стать обременительным: предложение премьер-министра Эстонии Кая Каллас о том, чтобы каждая страна НАТО выделила 0,25% своего ВВП Украине в этом году, кажется вполне выполнимым. Большинство европейских государств и так тратят втрое больше на развивающуюся помощь. Перенаправив лишь часть этих средств, можно создать фонд для Украины на сумму около 150 миллиардов долларов, значительно превышающую застрявший в американском Конгрессе пакет помощи. Такой фонд позволил бы Украине не только поддерживать свою экономику, но и напрямую закупать в США необходимые системы ПВО.
Европейский Союз может взять пример с собственных действий во время пандемии и выпустить совместные облигации, чтобы оперативно мобилизовать финансы. Как отметила Кайя Каллас, такой подход способен освободить свыше ста миллиардов евро. Разумеется, перейти от слов к делу — задача не из легких. Для реализации подобных инициатив потребуется преодолеть консерватизм европейских институтов и найти компромисс между странами с различными взглядами, как, например, Эстонией и Францией, которые поддерживают идею, и Германией, которая к ней относится скептически. Однако Европа уже доказывала, что способна на объединение в лице кризисов, таких как энергетический кризис прошлого года и пандемия, когда действия, казавшиеся недостижимыми, стали реальностью. С достаточной неотложностью и политической волей, это вполне осуществимо.
Что касается неотложности, то третьим критическим шагом было бы принятие законопроекта США Палатой представителей. Но представьте ситуацию, когда Байден лично вступает в переговоры с Майком Джонсоном, возможно, идя на компромисс по вопросам иммиграции. Или представьте, что события, подобные гипотетическому убийству Алексея Навального, подтолкнут к решительным действиям. Есть и альтернативный маршрут — петиция об увольнении, позволяющая провести голосование в обход воли спикера, хотя для этого потребуется поддержка 218 представителей. Это означало бы единодушие демократов и присоединение нескольких республиканцев, что непросто, учитывая раскол в отношении помощи Израилю. Но "сложно" не значит "невыполнимо". Если американские демократы и вправду разделяют убеждения своего лидера о необходимости остановить Путина, то пришло время действовать смело и решительно.
Один из решающих шагов для Украины — это принятие законопроекта о мобилизации, хотя это решение окажется крайне непопулярным. Мобилизация влечет за собой разлуку семей, превращение обыденной жизни многих в борьбу за выживание на фронте, далеко от дома. Но это станет вынужденной жертвой в условиях, когда украинские защитники на пределе сил. Необходимость в отдыхе и подкреплении остро стоит на повестке дня, и даже при быстром принятии закона потребуется время, чтобы новые силы смогли вступить в бой.
В заключение стоит подчеркнуть: представления о безнадежности Украины станут реальностью только если Запад останется пассивным, если Америка укроется за изоляционизмом, а Европа увязнет во внутренних спорах. Если мировые лидеры решат отступить перед лицом трудностей, это будет их сознательный выбор. Победа или поражение Украины не предопределены; они зависят от наших действий. Совокупный ресурс стран НАТО и их технологическое преимущество над Россией могут стать ключом к перелому в конфликте. Несмотря на то, что Кремль наращивает свою промышленную мощь, Запад вполне способен противостоять и перехитрить его, возможно, не успев облегчить бремя 2024 года, но обеспечив, чтобы 2025 стал для Москвы годом тяжелых испытаний.
И вот мы подходим к краю пропасти, сталкиваясь с вопросом: предрешена ли судьба Украины к поражению? Ответ мрачен, но не безысходен: да, Украина может быть обречена, но лишь если объединенный Запад покорно протянет ключи от победы в руки Путина, отказавшись от сопротивления, которое он в силах оказать. Да, путь этот будет непрост, возможно, обойдется в высокую цену, но если воля к победе вспыхнет среди лидеров, они вполне способны отвоевать будущее Украины, оттеснив агрессора. Стоит лишь спросить: найдется ли в их сердцах дерзновение сделать этот решительный шаг?
