С начала войны в Украине Россия переживает возврат к репрессивной политике, почти сталинской эпохи. "Репрессивный Путь-ин", игра слов, которая подчеркивает интенсивность и настойчивость стратегии Владимира Путина, реализуется через набор новых законов, которые в корне меняют ландшафт свободы слова и прав человека в стране.
Свободная пресса и правозащитные организации, столпы любой демократической общины, становятся заложниками нового законодательного порядка. Некоторые из них, включая Хельсинкскую группу и "Мемориал", были вынуждены закрыться. Тюремные сроки за критику режима становятся все более обыденными и суровыми.
Однако репрессивная система Путина не является точной копией советской эры. Его инструменты власти отличаются. Россия за последние три десятилетия превратилась в коммерциализированное и глобально связанное общество, которое нельзя просто вернуть в эпоху советского замкнутого порядка. У Путина нет и утопической идеологии, способной убедить людей, что все это делается ради блага человечества, как у его советских предшественников.
Вместо этого он создал систему, где все — от правительства до законодательной власти и вооруженных сил — зависит лично от него. Болгарский политолог Иван Крастев назвал это "периодом радикальных закрытий", где общество, привыкшее к открытиям и возможностям, столкнулось с потерей добро пожаловавших свобод:
“Поколение советских людей в 1970-х и 1980-х годах жило в закрытом обществе, которое открывалось, обнаруживая, что вещи, которые были невозможны, становятся возможными. Путинский период — это период радикальных закрытий. Люди теряют то, что, как им казалось, наконец-то было им даровано. Открытия привели к надежде; эта система ведет к безнадежности”.
